Райнер сидел в кресле и устало наблюдал за часами, висевшими на стене напротив. За этим вечно качающимся маятником, что будто символизировал бесконечность и само Чистилище. Не раз задумывался и понимал: время здесь ничего не значило. Даже когда день сменялся на ночь, как в мире живых. Но не стоило обманываться, то лишь иллюзия, не более. Само время не имело никакого смысла, ведь здесь не существовало суеты, важных дел, которые необходимо успеть. Ничего из того, что отвлекало бы от истинной сути — самопознания и реализации души. Греху ведь не нужны конкретные сроки. Там, где нет смерти, они ни к чему.

Стрелка часов переместилась, и Райнер мгновенно почувствовал жжение в груди — это сожаление о прошлом терзало его. О том, чего он никогда уже не сможет изменить. О семье, которую никогда не увидит. Все это убило время. А он, отныне, вынужден жить с этим и вспоминать снова и снова. Так же вечно, как вечно качающийся из стороны в сторону маятник.